Несколько
дней назад, во вторник, "СЭ" преподнес любителям хоккея (и, как оказалось,
руководству сборной России) пренеприятный сюрприз: вратарь "Финикс Койотc" Илья
Брызгалов сообщил, что вопреки своему первоначальному обещанию не сможет
приехать на чемпионат мира в Канаде. Причиной такого поворота событий стали
неназванные, но архиважные, по словам Ильи, дела, настигшие его в Калифорнии и
требующие личного присутствия россиянина в этом штате до конца мая.
На
следующий день корреспондент "СЭ", которому выпала нелегкая задача не только
проинтервьюировать, но и проинформировать главного тренера сборной Вячеслава
Быкова о решении Брызгалова, поделился со страниц газеты своим мнением. Оно
сводилось к тому, что Илья разочаровал не только и не столько тем, что
пренебрег чемпионатом ради личных дел, но прежде всего тем, что посчитал
возможным не поставить об этом в известность Быкова до выхода нашего
интервью в свет. |
Развернувшееся читательское обсуждение подтвердило: у людей не
укладывается в голове, как Брызгалов мог оставить руководство сборной в
неведении. |
И правильно, что не укладывается. Не мог он этого сделать. Как
выяснилось, за несколько дней до публикации интервью в "СЭ" Брызгалов
сообщил о своем решении человеку, с которым привык общаться по всем
хоккейным вопросам. В котором небезосновательно видит олицетворение
российского хоккея. Речь о президенте ФХР
Владиславе Третьяке. |
Тут я перед Ильей и читателями виноват. В разговоре, что состоялся
после финального матча сезона в Анахайме, Брызгалов, объясняя причины своего
отказа, телефонный разговор с Третьяком упомянул - уже при выключенном
диктофоне. "Но об этом не надо писать", - запомнились сказанные им при этом
слова. Подумалось, что Илья попросту хочет оградить своего кумира от
неизбежной шумихи и расспросов. |
Так или иначе, я решил не включать эту в приватном порядке полученную
информацию в репортаж. Будь иначе, сейчас, наверное, было бы меньше
обвинений Брызгалова в "немужском" (цитирую не статью коллеги, а
последовавшее за ней обсуждение) поступке. |
Как же случилось, что президент ФХР не поделился информацией о ЧП с
главным тренером сборной? Об этом остается только догадываться. Возможно, не
поверил услышанному. Отказался верить. До последнего надеялся переубедить
своего воспитанника. А Быкова решил не расстраивать раньше времени. |
Скажете, наивная теория? Слово "расстраивать" малоприменимо к мужской
игре? И будете правы. Но это все, что я могу предложить на данный момент,
ибо Брызгалов, когда автор этих строк до него дозвонился, гадать и обсуждать
мотивы Третьяка не стал. |
- Илья, как вам жилось последние два дня? |
- Спасибо, хорошо, только очень много дел. |
-
Звонят из Москвы? Ругают? Уговаривают? |
-
Вячеслав Быков сказал, что о вашем решении не ехать
в Канаду он узнал от "СЭ". На вас посыпались шишки не только за отказ, но в
основном за то, что сами не поставили главного тренера в известность. |
- Читать газеты у меня не было времени, был очень занят. Так что даже
не в курсе того, что обо мне пишут. Передайте читателям и своим коллегам,
что я звонил Третьяку за несколько дней до разговора с вами. Дайте
вспомнить: с "Далласом" мы когда играли? Значит, в прошлую пятницу -
считайте, неделю назад. |
-
И что вы Третьяку сказали? |
- Сказал, что появились непредвиденные обстоятельства, из-за которых я
никак не смогу уехать в мае из Калифорнии. |
-
Как Третьяк отреагировал? |
- Был очень огорчен и рассержен. Говорил, что неправильно из-за личных
дел пренебрегать сборной, спрашивал, не могут ли он и его коллеги помочь мне
решить мои проблемы. Я ответил: "Мои дела здесь, из Москвы их не решишь".
Пытался объяснить, что уговаривать меня бесполезно и что бывают вещи важнее
чемпионата мира. Тут Владислав Александрович произнес: "Спасибо за все", - и
положил трубку. |
-
Почему вы позвонили Третьяку, а не Быкову? |
- Номера телефона Быкова у меня не было. Он мне его давал, но в тот
момент под рукой его не оказалось. |
-
То есть вы рассчитывали, что Третьяк передаст
информацию о вашем решении главному тренеру сборной? |
- Я звонил главному человеку в российском хоккее. Что еще я должен был
сделать? Я считал, что выполнил свой долг. |
-
Почему, как вы думаете, Третьяк не связался с
Быковым? |
-
Может, надеялся вас уговорить? |
- Не хочу строить никаких догадок. |
-
После нашего интервью Быков, Третьяк или кто-либо
еще из штаба сборной или федерации вам звонил? |
- Не знаю, у меня сегодня с утра было много неотвеченных звонков -
такой сумасшедший выдался день. Может быть, звонили, но сообщений никто не
оставил. |
-
Последний вопрос. Вы не передумали? |
-
Пожалуйста, держите нас в курсе, если в вашей
ситуации что-то изменится. Может быть, увидимся на матче "Анахайм" -
"Даллас" в четверг? |
- Вряд ли, слишком много дел сейчас. |
В качестве эпилога хочется, перефразируя советскую киноклассику,
сказать: Брызгалов, конечно, виноват, товарищи судьи. Но он не виноват. |
Виноват в непоследовательности. Возможно, в эгоизме. В чем угодно, но
не в непорядочности, в которой его с праведным гневом обвиняют все последние
дни. |
"Спорт-Экспресс"
|