Гостем "СЭ" был Владимир Малахов - один из
шести знаменитых российских хоккеистов, которые имеют в своей коллекции
главные медали мирового хоккея - золото Олимпиады, чемпионата мира, первенства
страны плюс Кубок Стэнли.
Малахов пробежал по
редакционной лестнице, как мальчишка.
Трудно было поверить, что этот молодой
загорелый человек недавно разменял пятый
десяток и почти четыре года назад завершил
свою карьеру в НХЛ - из-за серии тяжелых
травм.
ЗУБОВ ЖАЛУЕТСЯ
- Владимир, складывается
впечатление, что вы и сегодня можете
усилить не только любой клуб КХЛ, но и
олимпийскую сборную...
- (Смеется.) Поверьте,
все это - только обложка. А под ней, как у
любого профессионального спортсмена, -
коллекция травм. Коленей, голеностопов,
спины...
- То есть большой хоккей
обратно не тянет?
- Обратно тянет хоккей
маленький. В свободное время стараюсь форму
не терять - играю на любительском уровне.
- Где вы все последние
годы пропадали? О вас почти ничего не было
слышно.
- Живу в основном во
Флориде, но часто прилетаю и в Москву. Веду
дела, связанные с коммерческой
недвижимостью. Работа интересная.
- Этой кризисной зимой
рухнули вместе с рынком?
- Нет, не рухнули - только
прогнулись. А сейчас даже выпрямляемся.
- Вы человек из
российского золотого фонда, таких, как вы, в
России - единицы. Выходят ли на вас клубы КХЛ
с предложениями?
- В России столько людей,
многое повидавших в хоккее, что я, как
функционер, вряд ли кому интересен. А вот
поиграть некоторые клубы звали. Я подумал -
и отказался.
Что касается моего, как вы
говорите, золотого фонда, то он висит на
самом почетном месте дома, в Майами. И
советские медали, и российские.
- Вы сказали, что таких
людей, как вы, много. Но на самом деле из
играющих в КХЛ - единицы. Точнее, только
Сергей Зубов.
- Это так. Пару дней назад
после матча "Динамо" - СКА с Зубаней
пообщался. Он в общем-то доволен, что
вернулся, ему на родине интересно. Я рад за
своего доброго приятеля.
- На что-нибудь в КХЛ он
вам жаловался?
- Только на перелеты. Мне,
например, с перелетами в НХЛ повезло -
всегда играл на "Востоке", где
практически не летаешь. А вот Зубов на "Западе"
в своем "Далласе" в самолетах провел
приличное время. И все равно российские
авиаперевозки его смущают. Это в НХЛ все
просто - подъехал к чартеру, прошел по
прямой дорожке, сел в самолет и отключился.
В России все сложнее. На таможенном и
паспортном контроле работники, вы же знаете,
любят самоутверждаться, создают очереди. В
общем, СКА, хотя и летает на чартере, в
дороге теряет много дополнительного
времени. Людей из НХЛ это не может не
смущать.
- Теперь понимаете Павла
Буре, который долго играл за самый летающий
клуб НХЛ "Ванкувер", но затем все-таки
потребовал обмена?
- Я больше общался с Сашкой
Могильным, когда он в "Ванкувере" играл.
Вот он настрадался. Говорил, что словно
вернулся в родной Хабаровск...
К слову, у меня в моей
карьере в НХЛ один раз появилась
возможность поиграть в Западной
конференции - поближе к Калифорнии. Но я
категорически отказался от обмена, чтобы не
проводить жизнь в воздухе.
ОПАСНАЯ ДОРОЖКА
НАЗАРОВА
- После локаута многих
шокировала история с вашим уходом из хоккея.
У вас был многомиллионный контракт с "Нью-Джерси",
которым уже на старте сезона вы решили
пожертвовать - и играть отказались.
- Знаете, в карьере
профессионального спортсмена есть два
этапа. Первый - когда ты молодой, играешь для
удовольствия. Второй - когда зарабатываешь
деньги для семьи. В "Нью-Джерси" я был
на дополнительном, третьем, этапе, когда уже
немолод, хоккей не радует и когда с
финансовой точки зрения он тебя тоже мало
волнует. Почувствовав такое состояние,
отправился в офис к Лу (Лу Ламорелло -
знаменитый генеральный менеджер "Нью-Джерси".
- Прим. "СЭ") и сказал: "Все,
завершаю".
- Ламорелло, наверное,
был изумлен?
- Да, огонек в его глазах
мелькнул. Но Лу меня быстро понял. Тем более
что мой уход позволил ему быстро вывести
клубные деньги из-под потолка зарплат.
- Как вам нынешняя НХЛ?
- Своеобразная лига. Чисто
европейская. От той НХЛ, в которую мы,
советские люди, приехали в начале
девяностых годов, отличается, как небо от
земли.
- Поясните, пожалуйста.
- В то время каждый клуб
НХЛ состоял из одного-двух нормальных
звеньев и из двух, игравших в стиле "бей-беги".
Я приехал и поначалу ничего не понимал.
Спрашивал себя: что здесь делают люди,
которые в нашем хоккее и в первой лиге не
закрепились бы? Они катались, в основном
опираясь на клюшку, и набирали по два паса
за сезон - да и то после пробросов. Правда,
затем поняли: все эти бойцы здесь для шоу,
для бизнеса. Все-таки народ в то время драки
любил, на них ходил.
Привыкали к такому хоккею
с трудом. И я, и мой напарник по обороне "Айлендерс"
Дарюс Каспарайтис. Каспера все эти бойцы
сразу полюбили. Его стиль таков, что он на
ровном месте наживает себе неприятности.
Это в последние годы, когда на него прыгал
кто-то из бойцов, Каспер был молодцом -
закрывал голову руками и падал на лед. А
тогда, в девяностые, с этими спецами по
незнанию ввязывался в драки - и порой крепко
получал. Помню, в Калгари пришлось его
выручать из беды, когда пара местных
тафгаев в ответ на очередной фирменный
прием Дарюса дружно вылетела на лед.
- Лучший в истории "Баффало"
боец Роб Рэй недавно сказал: есть только
один русский, с которым он боялся драться.
Владимир Малахов.
- (Смеется.) Впервые эти
слова слышу. Вообще когда я приехал в НХЛ, то
был, наверное, самым крупным хоккеистом
лиги. Это сейчас половина каждого фарм-клуба
- с меня ростом, а тогда с такими габаритами
людей не было. Габариты меня и обязывали,
хотя в принципе это очень опасная дорожка.
Если ты постоянно начинаешь драться, то
бойцы принимают тебя за своего, и, по сути,
ты обречен менять амплуа.
- Андрей Назаров пошел по
этой дорожке?
- Мне кажется, да. Хотя
начинал он как классный силовой форвард.
Вообще же я очень рад, что в Челябинске
Назарову дали шанс - и он великолепно им
воспользовался, создал в КХЛ команду с
запоминающимся лицом. Жаль, что
представителям нового поколения такие
шансы в России дают пока нечасто.
- Случайно ли то, что из
многих "полицейских" вырастают
хорошие тренеры? Они ведь долго сидят на
лавке в запасе, наблюдают за игрой со
стороны, следят за работой штаба...
- Интересная точка зрения.
И я, пожалуй, с ней соглашусь.
МЯСО, КРЮЧКИ...
- Интернет изобилует
записями ваших победных драк. Где учились
кулачному мастерству?
- Нигде. Просто порой
удачно попадал.
- Какой из своих боев
помните?
- Голы, пасы, силовые
приемы - помню, драки - нет. Хотя нет, одну
забыть не могу. В середине девяностых был у
моего "Айлендерс" выставочный матч с
"Рейнджерс", и я по незнанию крепко
врезал Джою Кошуру. Тогда это был лучший
боец в НХЛ, обладатель страшного удара
левой.
На следующий день вновь
нью-йоркское дерби, но уже в рамках
регулярного чемпионата. И главный тренер
"Айлендерс" Эл Арбур меня на игру не
выпускает. Я возмущен. А на следующий день
Зубаня, который тогда играл в "Рейнджерс",
все объяснил. Оказывается, Кошур на меня
крепко осерчал и весь следующий день не
вылезал из зала, колотил грушу. Арбур как-то
узнал, что Кошур собрался на меня
целенаправленно прыгать - и от греха
подальше снял с игры...
- Говорят, что кулаков
как таковых у Кошура не было. И в те же карты
он, как и капитан "Сан-Хосе" Джефф
Оджерс, играть не мог - карты в руках не
держались...
- Все так и было. Это вечная
проблема бойцов - разбитые о шлемы костяшки
кулаков, сломанные пальцы. Когда впервые
увидел руки нашего "айлендерсовского"
тафгая Мика Вукоты, мне чуть плохо не стало.
Мясо, пальцы-крючки... Кстати, у классических
боксеров подобных проблем нет. На фоне
наших ледовых ребят руки у них - как у
виолончелистов.
Впрочем, все эти ребята -
прошлый век НХЛ. Сегодня боец должен хорошо
кататься, забивать примерно десять голов за
сезон. Тот же Донни Брашир - неплохой
хоккеист. Крис Саймон вообще хороший мастер.
Он долгое время играл в нашем дивизионе за
"Вашингтон". Помню, что сдвинуть с
пятачка эту глыбу я так и не смог. Вот так, на
отскоках, он как-то и забросил тридцать шайб
за сезон.
- Бойцы - ваше самое яркое
впечатление от НХЛ?
- Нет. Меня потрясли две
старые арены - в Бостоне и Чикаго. Площадки
меньше, чем в Бостоне, я никогда в своей
жизни не видел - там "на усах"
невозможно было развернуться, не хватало
места. Чуть больше был "Чикаго Стадиум",
который поражал крутой лестницей в
раздевалку. Когда выходил на третий период,
порой преодолевал ее, как пенсионер, из
последних сил. К слову, и акустика там была
сумасшедшей. В советские времена однажды
приехал туда с ЦСКА - и едва не оглох, когда
трибуны встречали своих игроков.
МОНРЕАЛЬСКАЯ
КСЕНОФОБИЯ
- В свое время много
споров вызвал ваш конфликт с руководством
"Монреаля" и так называемая
горнолыжная история. Спустя годы можете
рассказать всю правду?
- Пожалуйста. Все началось
с того, что у меня порвались крестообразные
связки колена. И здесь я допустил первый
прокол - выбрал не монреальских врачей, а
американских. Заметил, что в клубе на меня
сразу косо посмотрели - мол, нам не
доверяешь.
Дальше пришлось выбирать
схему операции. Если берешь сухожилие
мертвого человека, то лечишься шесть
месяцев. Если же рискуешь и пересаживаешь
свою же собственную связку, то на
больничном сидишь лишь три месяца, а потом
пытаешься вернуться.
В "Монреале" меня
постоянно торопили: мол, Влади, без тебя
никуда, возвращайся скорей. Вот я и рискнул -
выбрал ускоренный метод лечения. Прошло три
месяца - колено по-прежнему опухшее. Но
звонит главный тренер Ален Виньо, торопит:
"Давай, мы тебя ждем". На следующий день
- та же картина. И так на протяжении недели.
А потом наступил перерыв
на Матч звезд. В выходные отправился вместе
с семьей в Монтрамблен. Учил детей кататься
на горных лыжах, сам на них не становился.
Однако кто-то из "доброжелателей" меня
там увидел - и тут же позвонил в клубный офис.
Приезжаю в Монреаль, а меня вызывает на
ковер руководство. Что, дескать, за дела, во
время лечения катаешься на горных лыжах. И
тут же - мощный залп через местную прессу. Та
меня и раньше недолюбливала, поскольку с
франкоязычными фантазерами старался не
общаться.
Короче, все завершилось
тем, что пришлось недолеченным
возвращаться на лед. И, кто знает, не потерял
ли я из-за той истории несколько сезонов
хоккейной жизни. С другой стороны, если бы
не тот конфликт, то меня вскоре не обменяли
бы в "Нью-Джерси" - и я не завоевал бы
Кубок Стэнли.
- Сейчас в вашей ситуации
в "Монреале" вполне может оказаться
другой наш защитник - Андрей Марков. Что ему
посоветуете?
- Уверен, Андрей сам во
всем разберется. У него перерезано
сухожилие в самом опасном месте - в районе
голеностопа. Хотелось бы ошибиться, но,
думаю, он не сыграет на Олимпиаде. Скорее
всего, Андрей выбыл из строя на весь сезон. В
такой ситуации главное - не поддаваться
давлению со стороны, не торопиться.
- И, наверное, лечиться у
канадских медиков, а не американских?
- Именно так. Но еще там
важно дружить с прессой. Мне, помнится, она
житья не давала. Сыграл хорошо - на
следующий день открываю газеты и читаю, что
на самом деле выглядел плохо. Тут же на
улице подбегают болельщики и говорят: "Что
же ты, Владимир, матч провалил?" Спрашиваю:
"А вы игру видели?" Отвечают: "Нет, но
в газете все по полочкам разложили..."
- Похоже, Монреаль до сих
пор снится вам в страшных снах...
- Монреаль - город на самом
деле замечательный, просто шикарный. Но вот
франкоканадская ксенофобия все портит.
Люди там завоевали 24 Кубка Стэнли - и
считают, что только они досконально
понимают хоккей. Отдельная песня - пресса. Я
с ней поссорился, на чем по большому счету и
погорел.
ПРЕДУПРЕДИЛ
КОВАЛЕВА. ОН НЕ ПОВЕРИЛ
- Неужели никто из
старожилов клуба вам не мог подсказать, что
монреальским журналистам нужно улыбаться и
говорить, говорить, говорить? Причем только
общие слова.
- Поймите, в Северной
Америке каждый - сам за себя, каждый сам
набивает себе шишки. Это у нас существует
коллектив, который возьмет тебя на поруки,
вытянет из болота. Там же тебя бросают в
воду - и ты выплываешь.
- Когда в конце прошлого
сезона "Монреаль" дисквалифицировал
Алексея Ковалева, вы, наверное, не удивились?
- Ясное дело. Когда Ковалев
подписывал контракт с "Канадиенс", я
ему позвонил и сказал: "Леха, куда ты
собрался, одумайся!" Он ответил: ничего
страшного, разберусь. Вот и разбирается
теперь - сбежав в "Оттаву"...
ПРЫЖОК
СКОРПИОНА
- Российский болельщик
до сих пор не может забыть ваш силовой прием
на Олимпиаде-2002, когда от стены по фамилии
Малахов отлетел силовой форвард сборной
США Кейт Ткачук.
- (Смеется.) Все-таки
интересное у наших болельщиков сознание -
заметил, в памяти у них остаются не турниры,
а эпизоды. Что касается Ткачука, то он
просто не рассчитал траекторию своего
движения и не ожидал, что я встречу его
корпусом. Вообще мне было, наверное, не
менее больно, чем ему. Принять на себя сто
килограммов несгруппированного веса -
удовольствие сомнительное.
- До сих пор не стихают
споры: так забил ли Сергей Самсонов в
полуфинале с американцами при счете 2:3 свой
знаменитый гол-фантом в ворота Майка
Рихтера?
- Мое мнение - гол был! Я
великолепно знаю Рихтера, играл с ним в "Рейнджерс".
У него этот финт отработан до автоматизма:
Рихтер чуть глубже закатывается в ворота,
шайба заваливается куда-то под него, но ни
на одном видеоповторе ее не видно. А затем
он вместе с шайбой выбирается из ворот. В
регулярном чемпионате НХЛ такие номера у
Майка не раз проходили.
- То есть у него
получается некая хоккейная аналогия
вратарского футбольного удара скорпиона?
- Сравнение правильное.
Вот Рихтер после броска Самсонова устроил
фирменный танец на ленточке ворот.
- Затем в клубе его не
спрашивали: мол, был ли гол?
- А в этом не было никакого
смысла. Майк и сам не знал, залетело ли там
что-то или нет.
ТРЕХЭТАЖНЫЙ МАТ
ЛУЧШЕГО СУДЬИ НХЛ
- Вас удивило, что
главный арбитр матча Билл Маккрири так и не
откликнулся на просьбу тренера сборной
России Вячеслава Фетисова - не стал
смотреть видеоповтор?
- Маккрири - упертый арбитр,
он редко идет у кого-то на поводу. Впрочем,
все равно на видео он ничего бы не увидел -
шайба прошла под Рихтером.
- Многие наши хоккеисты
были раздражены судейством Маккрири. Они
считали, что североамериканский арбитр не
имел права работать на матче американской
сборной.
- Все догадывались, что
Маккрири будет подсвистывать. Я хорошо знаю
этого арбитра по матчам НХЛ. Он всегда "по-доброму"
относился к российским игрокам, не жалел
для них штрафов. В НХЛ его все называли
лучшим арбитром. Мне же кажется, что лучшим
он был в своей нелюбви к русским.
Если честно, то однажды я
чуть Маккрири не убил. Это была
полуфинальная серия моей "Филадельфии"
против "Тампы". В одном из эпизодов
этот судья обложил меня трехэтажным матом.
Я не понимал, из-за чего он устроил истерику,
ничего обидного ему не говорил. А нервы были
на пределе - и я уже замахнулся клюшкой,
чтобы отоварить его по голове. В последний
момент чудом удержался - и клюшка
просвистела рядом с ним. Но я Билла
предупредил: еще раз такие слова услышу -
будешь инвалидом.
После матча ко мне
подбегает хозяин "Филадельфии".
Спрашивает: "Что у вас там с Маккрири
приключилось? Он чуть ли не рапорт в лигу
уже пишет".
- В Ванкувере нас будут
ждать новые Маккрири?
- Я надеюсь, что на
Олимпиаде-2010 нас будут судить лучше, чем в
Солт-Лейк-Сити. Слышал, что ИИХФ уже
лоббирует европейских арбитров. Это
правильно.
- Европейские судьи
лучше североамериканских?
- За европейских не скажу -
скажу за российских. Мне, откровенно говоря,
не очень нравится, как они работают. С одной
стороны, наказывают за силовые приемы, с
другой - пропускают удары по рукам, другую
мелкую грязь. Плюс чего-то постоянно боятся,
выравнивают по ходу матча штрафное время.
Считаю, что в НХЛ пока судят
профессиональнее. Но и, как показал Солт-Лейк-Сити,
подсвистывают тоже профессиональнее (улыбается).
"КОЛЯ, НЕ
ВАЛЯЙ ДУРАКА"
- Готовы сформулировать
задачу российской сборной в Ванкувере?
- Я не готов - пусть этим
займутся наши тренеры. Очень хочу, чтобы
нынешнее поколение не повторило той ошибки,
которую мы допустили в 2002-м, когда в
полуфинале с американцами завалили два
периода и побежали лишь в третьем. До сих
пор не понимаю, что с нами в той, едва ли не
важнейшей в моей жизни, игре произошло.
Еще у меня есть пожелание,
чтобы вечная российская игра в испорченный
телефон завершилась. Рад, что с помощью
вашей газеты в сборную может вернуться Коля
Хабибулин, которого кто-то записал в
отказники. Вот так, по этой же схеме, в свое
время в отказники записывали и нас. Что,
уверен, отбросило хоккейную Россию на
несколько лет назад. Кстати, когда я узнал,
что Коля не приедет на предолимпийский сбор,
тут же ему позвонил. Говорю: "Коля, не дури".
А он растерянно отвечает: "А мне никто и
не звонил, никуда меня и не приглашали".
- Можем ли мы в Ванкувере
рассчитывать на хоккейное золото?
- Если объединимся, будем
использовать каждую боевую единицу,
включая Хабибулина, то станем фаворитами
Игр. Нападение у нас - лучшее на планете,
вратари, пожалуй, тоже. Значит, сам Бог велел
брать золото.
- И последний вопрос,
Владимир. Все главные трофеи мирового
хоккея у вас есть. Но все равно остается
ощущение, что с вашим уникальным талантом,
габаритами, универсальностью вы
реализовались отнюдь не на сто процентов?
- Интересный вопрос, и я
сам себе на него уже отвечал. Поймите,
хоккей в моей жизни - отнюдь не все. Еще есть
жизнь семейная, жена, дети, родственники.
Думаю, то, что я приберег в хоккее, отдал им.
"Спорт-Экспресс"
|